Хэйан — это именно та эпоха, в которой можно отчётливо разглядеть активное развитие уникальной японской культуры, и литература, в том числе поэзия, сыграла в этом немалую роль. Зачем сочиняли стихи в этот период, а главное — почему это было так распространено?
Китайское влияние
К началу эпохи Хэйан (794–1185) Япония стала более изолированной от остального мира в связи со внутренними конфликтами, ослаблением китайского влияния и монгольской угрозой. Торговля шла на спад, дипломатические миссии в Китай не отправляли, и только редкие путешественники могли приносить важную информацию извне на бумаге, поэтому письменность почиталась аристократией как наивысший показатель культуры. Особенно в почёте была китайская письменность и, соответственно, китайский язык, владение которым считалось в Японии престижным с давних времён. Иначе быть и не могло, так как Китай на протяжении веков был культурным центром Восточной Азии. И даже несмотря на ухудшение качества японского образования к IX веку из-за потери плотного контакта с материалом и распространения кумовства при принятии на чиновничьи должности, для высших слоёв общества знание китайского оставалось обязательным.
Экзаменам, которые заимствовали у всё тех же китайцев и проводили по случаю продвижения по службе, уделяли всё меньше внимания, это стало скорее формальностью, которая и соблюдалась-то не всегда. А вот другое пришедшее из Китая действо наоборот набирало популярность. Речь о поэтических турнирах.
При дворе хэйанского императора увеселительные мероприятия проходили постоянно. Причина была проста: император постепенно терял полноту политической власти, центром государственного управления становилась военная аристократия, а императорскому дворцу отводилась роль культурного и религиозного центра. Императора стали почитать как культурного героя, то есть народного наставника в вопросах искусства и ритуала, и ему следовало поддерживать эту репутацию.
То же самое можно сказать и о придворной аристократии. Будучи приближенными к императору, то есть буквально к идолу просвещённости, они должны были соответствовать своему положению. Фундаментальными навыками были игра на нескольких музыкальных инструментах, умение расписать веер или ширму и, конечно же, способность сочинять стихи на китайском языке, которую и проявляли на тех самых поэтических турнирах.
Показать своё мастерство в искусстве было отличной возможностью заработать определённую репутацию в высшем обществе, которая в первую очередь ценилась при продвижении по службе. Такая система была негласной заменой экзаменам. Именно поэтому представители аристократии упорно стремились дать своим детям хорошее образование в сфере искусства, а поэзия была чуть ли не основополагающим фактором в этом деле.
Почему начали сочинять на японском языке
Итак, жизнь аристократов в значительной степени состояла из демонстрации цивилизованности и культуры, но всё это было связано с китайским языком. Японский же считался языком простолюдинов, а только начавшая зарождаться в VIII веке японская письменность пользовалась популярностью у женщин, которые не участвовали в политической жизни страны. Стихосложение на японском применяли в быту, но почему оно внезапно так широко распространилась?
Издревле в Японии верили в особую магическую силу слова, или котодама. Поэтому во время различных религиозных ритуалов зачитывали или пели специально сочинённые строки ута (яп. 歌 песня, стих). Интересно, что в японском языке словом ута обозначают и песни, и стихи, ведь изначально в сознании японцев различия между ними никакого не было: поэзия воспринималась не как то, что нужно записать, а как то, что исходит из сердца и уст, как и песня. Вот что писал об этом поэт Ки-но Цураюки в предисловии к поэтической антологии «Кокинсю», о которой мы поговорим чуть позже:
Песни Японии, страны Ямато, прорастают из семян сердец людских, обращаясь в бесчисленные листья слов. В мире сём многое случается с людьми, и все помыслы, что лелеют они в сердце, всё что видят и слышат, — всё высказывают в словах. Слушая трели соловья, что распевает среди цветов, или голоса лягушек, обитающих в воде, понимаем мы, что каждое живое существо слагает свои песни. Не что иное, как поэзия, без усилия приводит в движение Небо и Землю, пробуждает чувства невидимых взору богов и демонов, смягчает отношения между мужчиной и женщиной, умиротворяет сердца яростных воителей.
Песенная религиозная традиция уходит корнями в народные японские верования, предшествующие синтоизму, именно поэтому ритуальные речи проговаривались исключительно на японском языке. Японское слово — это благодетельное слово, его произнесение гарантирует исполнение желаний. В связи с этим японские стихи прочно закрепились в быту: сочиняли их по любому поводу, будь то рождение ребёнка, чья-то смерть или просто стремление к благополучию. Можно привести грубое сравнение, назвав это древней аффирмацией.
Подобное восприятие стихосложения в древней Японии привело к тому, что аристократия в какой-то момент прибрала народную традицию к рукам, и поэзия на японском в итоге стала невероятно популярной в высшем обществе. Появились утаавасэ — поэтические турниры именно японской поэзии, на которых участники демонстрировали своё годами оттачиваемое мастерство.
В целом, в условиях обособленности страны начало укрепления национальной культуры было лишь делом времени, так и произошло с поэзией. Количество стихов на японском только увеличивалось, и это в том числе стало предпосылкой к созданию первой императорской поэтической антологии на японском языке.
В 922 году император Дайго поручил известнейшему поэту своего времени, Ки-но Цураюки, объединить лучшие поэтические творения в сборник, который впоследствии назовут «Кокинсю». Предполагалось, что при помощи этой антологии можно оказать положительное влияние на развитие общества, так как объединение такого количества «песен» (а их, на минуточку, в сборнике было целых 1111) будет нести в себе огромную энергию благодеяния. Конечно, к XV веку подобные антологии создавать перестали, так как вера в котодама практически исчезла и практический смысл собирать стихи под эгидой власти пропал вместе с ней. Однако нельзя отрицать, что антологии оказали большое влияние на японскую поэзию, включая формирование определённых поэтических канонов.
У составления поэтических антологий были и другие преимущества. Во-первых, составление императорской антологии, а значит и признание японской поэзии императором, ставило её наравне с китайской. Это было своего рода политическим заявлением, что Япония — независимая страна, далёкая от варварства и приближенная к цивилизации. Во-вторых, для самого императора появление сборника национальной поэзии было шансом войти в историю в качестве покровителя искусства, а также приобрести особую репутацию в моменте. Составители в стороне тоже не остались: так как антология составлялась исключительно по их усмотрению, туда было включено очень много сочинений их родственников, что, несомненно, укрепляло репутацию каждого рода. Больше 500 сочинений из «Кокинсю» принадлежат людям рода Ки, откуда вышли Ки-но Цураюки и его брат, одни из основных составителей антологии. Цураюки, несмотря на невероятную популярность в свой век, со временем стал цениться намного меньше как поэт. В наше время даже ведутся дискуссии, можно ли называть его произведения истинным искусством. Однако очевидно, что он сыграл огромнейшую роль как в становлении японской поэзии, так и в становлении той самой оригинальной японской культуры в целом.
Эпоха Хэйан же навсегда останется в истории как время культурного расцвета древней Японии, повсеместного распространения литературы и искусства со своими уникальными чертами.
Источники
Мещеряков А. Н. — «Герои, творцы и хранители японской старины»
Мещеряков А. Н. — «Основные параметры японской цивилизационной модели // История
и современность»
Ebersole G. L. — «Ritual poetry, and the politics of death in early Japan»
