Джеймс Кёртис Хэпбёрн родился 13 марта в 1815 году в Милтоне, штат Пенсильвания. Раннее образование он получил от своего отца Сэмюэля и матери Энни, которые оба были хорошо подкованы в шотландском пресвитерианстве. После выпуска из академии Милтона он поступил в Принстонский университет. Затем вместо того, чтобы выбрать юриспруденцию, как хотел его отец, Джеймс выбрал медицинский колледж Пенсильванского университета, который окончил в 1836 году в возрасте 21 года со степенью доктора.
В следующем году он присоединился к Первой пресвитерианской церкви в Милтоне. Мысль о том, чтобы стать врачом-миссионером, посетила его совершенно внезапно. Его отец был категорически против этого, поэтому Джеймс всячески старался избавиться от этой мысли, чтобы угодить семье. Однако ощущение, что это его призвание было просто непреодолимым. Осенью 1838 года Хэпбёрн организовал свою врачебную практику в Норристауне, штат Пенсильвания. Там он встретил мисс Клару М. Лите из Северной Каролины, учительницу Норристаунской академии. В октябре 1840 года они поженились, объединившись в желании появиться на миссионерское поприще.
Их целью был Китай. Как Джеймс позже рассказывал, они хотели побывать в стране, «где люди не знали о современной медицине, и никто, казалось, не знал о существовании живого Бога». Путешествие в Китай началось из Бостонской гавани в октябре 1840 года. Первоначальным пунктом назначения был Сиам (нынешний Тайланд), где многие миссионеры проходили подготовку для въезда в Китай. Но судно доставило их только в Сингапур. В течение нескольких месяцев они пребывали в Макао на южно-китайском побережье, а затем остались в Сингапуре на два года. Там у них родился сын, который умер через несколько часов после рождения.
Наконец в миссионерской больнице в китайском городе Сямыне появилась вакансия, на которую супруги охотно откликнулись. Сямынь – это торговый пост в провинции Фуцзянь, на берегу Тайваньского пролива,который был известен своей чистой водой и живописной природой. Но это также был край, кишащий комарами, которые вызывали малярийную лихорадку, трудно поддающуюся лечению. Джеймс и Клара заразились и были вынуждены уехать на лечение в Макао. Вернувшись в Сямынь, Клара не смогла восстановить здоровье. В ноябре 1845 года они решили оставить миссионерскую работу. В марте 1846 года они прибыли в Нью-Йорк со своим вторым и единственным выжившим сыном Сэмюэлем, который родился в Сямыне.
Хэпбёрны оставались в Нью-Йорке в течение тринадцати лет. Они не думали, что задержатся надолго, но в городе разразилась эпидемия холеры азиатского штамма. Опыт работы в Китае помог Хэпбёрну точно ставить диагнозы и лечить пациентов. Вскоре он стал известным врачом в городе и смог содержать собственную клинику, дома в городе и пригороде. В Нью-Йорке у супругов родилось трое детей, но все они погибли либо от скарлатины, либо от дизентерии. Личная трагедия возродила в их сердцах желание вернуться на миссионерское поле на востоке, и такая возможность представилась с открытием Японии.
8 июля 1853 года, на четыре дня позже запланированного срока, четыре чёрных корабля коммодора Мэтью Перри вошли в залив Эдо и бросили якорь у бухты Урага. Это стало началом конца изоляции Японии от остального мира, длившейся более двух столетий. В следующем году Перри вернулся, чтобы подписать Канагавский договор, который частично открыл двери Японии. Его работу продолжил Таунсенд Харрис, первый генеральный консул США в Японии, который прибыл в Японию в 1856 году. Два года спустя между США и Японией был подписан Договор о дружбе и торговле. Статья 8 этого договора содержала следующее положение:
Американцам в Японии разрешается свободно исповедовать свою религию, и для этой цели они имеют право возводить подходящие места для отправления культа. Этим зданиям не должно быть нанесено никакого ущерба, равно как и не должно быть нанесено никакого оскорбления религиозному культу американцев. Американские граждане не должны наносить ущерб ни одному японскому храму или миа (святилищу), а также наносить оскорбления или повреждения японским религиозным церемониям или объектам их поклонения.
Американцы и японцы не должны делать ничего, что может возбудить религиозную вражду. Правительство Японии уже отменило практику попирания религиозных эмблем.
Это было открытие, которого так ждало христианское сообщество. Корабельные священники флота Перри отправили письма в штаб-квартиры пресвитерианской, голландской реформатской и англиканской церквей, призывая их послать миссионеров в Японию. Преподобный С. У. Уильямс, сопровождавший коммодора Перри и работавший в то время в американском представительстве в Китае, в письме настоятельно рекомендовал, чтобы первым миссионером был врач. На этот призыв Хэпбёрны охотно откликнулись.
Хэпбёрны в Японии
После отплытия из Нью-Йорка Хэпбёрнам потребовалось в общей сложности 170 дней, чтобы 18 октября 1859 года достичь Канагавы (современная Иокогама). Длительное путешествие на корабле, включавшее пересечение Атлантики до мыса Доброй Надежды и Индийского океана, дало Хэпбёрнам время для изучения японской грамматики и Евангелия от Иоанна, переведённого на китайский язык.
В Канагаве Хэпбёрны арендовали для своей миссии буддийский храм, который находился рядом с консульством США. Вскоре к ним присоединились другие миссионеры, в том числе Сэмюэль Браун, друг, с которым он впервые встретился в 1842 году в Сингапуре, и Джеймс Баллах, оба из Голландской реформатской церкви.
В отличие от современной Японии, где царит закон и порядок, Япония 1859 года была опасным местом для иностранцев. 200 с лишним лет изоляции Японии от внешнего мира привели к тому, что появление на японской земле иностранцев воспринимали резко негативно. Многие японцы восприняли это как предательство со стороны сёгуната Токугава (1603 – 1868 гг.). Сторонники этих взглядов поначалу не имели какой-то чёткой программы действий, за исключением того, чтобы перебить предателей, свергнуть сёгунат и по якобы священной воле императора изгнать варваров, чтобы всё стало как раньше, только лучше, или хотя бы спровоцировать войну между «варварами» и сёгунатом. Убийство иностранца стало страстью для некоторых. Это обеспечивало народную поддержку делу «варваров» и ставило сёгунат в очень непростое положение.
Вскоре после их приезда доктор Хэпбёрн также столкнулся с таким убийцей, но ему повезло: он остался невредим. А вот миссис Хэпбёрн повезло меньше. На неё напал сзади неизвестный с ломом, из-за чего Клара пострадала. Они держали это в секрете, опасаясь, что эти происшествия могут превратиться в крупные международные инциденты, которые негативно повлияют на их миссию.
На момент прибытия в Японию Джеймсу Хэпбёрну было 44 года. Это был зрелый человек с богатым профессиональным опытом. По мере того, как в Канагаву, где обосновались Хэпбёрны, прибывали молодые мужчины и женщины с Запада, эта некогда малонаселённая рыбацкая деревушка начала превращаться в крупное иностранное поселение, а доброжелательный врач стал его центральной фигурой.
Первоочередной задачей Хэпбёрна было создание клиники, которую он открыл в 1861 году в отдельном от миссионерского дома помещении. В течение следующих 18 лет он лечил (с некоторыми перерывами, вызванными вмешательством правительства),успев помочь за это время более чем 10 000 пациентам. Для нескольких студентов, которые хотели получить медицинское образование, он выделял пару дней каждую неделю, чтобы обучать их. В течение последних пяти лет работы в клинике он проводил библейские уроки для пациентов, прежде чем назначить лечение. Клиника не полагалась на деньги, присылаемые Международным Советом Миссии. Небольшое количество пожертвований поступало от иностранцев, живущих в Канагаве, и изредка поступали лекарства от иностранных торговцев. Остальные расходы на содержание клиники полностью взял на себя Хэпбёрн. Для этого он использовал все свои сбережения, накопленные за 13 лет успешной практики в Нью-Йорке. Он не брал денег со своих пациентов.
Источники:
Sonnô Jôi: The Leaps in Logic in the Modern Japanese Political Scene – Kim Min-kyu
