Отвергнутая женщина — образ в японском фольклоре, одновременно вызывающий сочувствие и страх. В обществе, пропитанном буддийскими ценностями, страсть сама по себе считалась чем-то опасным, но невзаимная страсть была по-настоящему разрушительной.
Особенно пугающей представала женская ревность — чувство глубоко порицаемое в традиционном японском обществе, поскольку от женщины ждали сдержанности, терпения и покорности. Но социальные ожидания во все времена нередко вступают в конфликт с чувствами конкретных людей, которые вольно или невольно нарушают общественные нормы, чтобы выразить свои желания. Японские писатели и драматурги, понимая художественную ценность подавленных чувств, издавна следят за образами отвергнутых, покинутых, страдающих женщин, предлагая читателям и зрителям посочувствовать их горю и ужаснуться их действиям.
Нижеприведённый отрывок из книги «Знакомство с японскими демонами. О́ни с древних времен до наших дней» сравнивает двух самых известных ревнивиц японской литературы — госпожу Рокудзё из «Повести о Гэндзи» и безымянную женщину из пьесы «Канава́» (Железный треножник), рассуждая об их сходстве и различиях.
====
Пьеса театра Но — «Канава́»: затяжная страсть отвергнутой женщины
Тема отвергнутых женщин, занимающих личное пространство, становится более острой в истории пьесы театра Но под названием «Канава́» (приписывается Дзэами Мотокиё [1363-1443]), в основе которой лежит эпизод про Удзи-но хасихимэ из «Хэйкэ-моногатари». Пьеса «Канава́» состоит из двух актов: первый акт, не упоминая об исчезновении людей, начинается с женщины, еженощно посещающей святилище Кибунэ. Женщина молит божество Кибунэ ещё при жизни превратить её в демона, чтобы она могла убить бывшего мужа, который бросил её ради новой жены. Хотя женщина утверждает, что до сих пор любит мужа, её поглощают горе и ревность. Божество отвечает на молитву и через служителя святилища наставляет женщину изменить свой внешний вид и наполнить сердце гневом. Ей дают наказ нанести на лицо киноварь и надеть красную одежду, поместить на голову железный треножник и взять три факела. Во втором акте бывший муж женщины посещает резиденцию [волшебника] Абэ-но Сэймэя, чтобы разгадать свой дурной сон. Согласно онейромантии Сэймэя, его бывшая жена проклинает его, и он умрёт этой ночью. В ответ на мольбы мужчины Сэймэй выполняет ритуал, чтобы спасти ему жизнь. Он делает две куклы в человеческий рост, представляющие мужчину и его новую жену, пытаясь перенести проклятие бывшей жены на эти чучела. Когда женщина‑демон появляется в комнате, чтобы убить мужа, различные божества, вызванные Сэймэем, не дают ей совершить месть. Потерпев неудачу и заявив, что будет ждать подходящего времени, она исчезает.
Примечательно, что, хотя главная героиня пьесы успешно становится демоном, благодаря божественной помощи, и замышляет убить мужа за то, что тот бросил её, она всё ещё не может погасить свои чувства к нему. Несмотря на своё намерение уничтожить его, она кричит: «Почему ты покинул меня?» Это трогательная и вызывающая сочувствие фигура с неуправляемой страстью. В самом деле, сама неразумность её поступка определяет свободу действий в пьесе. В истории брошенной женщины, которая действует, а не терпит страдания, некоторые зрители могут найти утешение или вдохновение; некоторые, однако, могут даже отдать предпочтение Удзи-но хасихимэ из-за её масштабных и всеохватных убийств.
В отличие от Удзи-но хасихимэ, женщина из пьесы «Канава́» терпит поражение в убийстве мужа, благодаря вмешательству Абэ-но Сэймэя. <…> Символично, что сцена, где она нападает на своего мужа, происходит в уединении опочивальни, как будто для того, чтобы подчеркнуть социальное уменьшение силы женщины. Таким образом, в рассказах о мужчинах-демонах сюжет движут именно политическое разочарование, негодование и гнев против государственного органа; в то время как в рассказах о женщинах‑демонах движущей силой служат ревность, стыд и обиды, связанные с любовными отношениями. <…>
Удзи-но хасихимэ возникла из озлобленности против мужчины, который бросил её — в этом смысле она считается духовным потомком Ёмоцу-сикомэ, обсуждаемой в первой главе [Ёмоцу-сикомэ — демоница, рождённая из стыда и гнева богини Идзанами, которая рассердилась на мужа, нарушившего запрет не смотреть на неё в подземном царстве — прим. пер.]. Эти истории предупреждают мужчин не изменять своим женам в тогдашнем полигамном японском обществе. И наоборот, то, что живые женщины могут необратимо превратиться в отвратительных демонов — предписание для женщин обуздывать свои непокорные эмоции и пассивно принять статус-кво. В этом смысле может показаться, что женщина‑демон мало чем отличается от злых духов (мононокэ), которые появляются в такой классике японской литературы, как «Гэндзи-моногатари». В частности, там дух госпожи Рокудзё покидает живое тело, из-за её гнева, ревности и/или стресса, нападая и убивая соперниц в любви — причину её беспокойства. Харуо Сиранэ пишет, что «мононокэ стало драматическим средством выражения подавленных или подсознательных эмоций женщины, особенно [в выражении] ревности и негодования, вызванных полигамией» (Haruo Shirane, 114). Однако между госпожой Рокудзё и Удзи-но хасихимэ есть примечательная разница в том, что первая болезненно обеспокоена приличием, а поступки её духа совершенно непреднамеренны. С другой стороны, Удзи-но хасихимэ чрезвычайно осознанно относится к своим действиям. Она горячо молится божеству Кибунэ, чтобы сделаться демоном, а когда ей говорят сменить облик и бежать по главному проспекту столицы в образе демона, она без колебаний выполняет повеление. Приличия явно её не заботят. Действительно, когда женщина становится демоном, стереотипное женское поведение улетучивается.
© отрывок из книги Норико Ц. Рейдер «Знакомство с японскими демонами. О́ни с древних времен до наших дней» / “Japanese Demon Lore: Oni from Ancient Times to the Present” by Noriko T. Reider, 2010
От переводчика: о других отрывках и последующих новостях о переводе можно узнать в группе Вконтакте: Neko-Monogatari — переводы и переводики.
