У Окинавы непростое прошлое. Острова Рюкю развивались отдельно от Японии большую часть истории, и только в позапрошлом веке их начали активно японизировать. Сегодня мы посмотрим, как местное прошлое просачивается в самое сокровенное — в имена и фамилии жителей островов Рюкю.
Если приехать сюда и завести знакомство с местными, помимо привычных японских фамилий и имён можно будет услышать такие, как Гадзёко, Ёхэна, Накандакари или же Ракудзяку.
Дружная японская семья
Прошлое населения островов Рюкю немного похоже на историю айнов. Это две обособленные национальные группы внутри страны, известной своей гомогенностью и закрытостью от всякого 外 «сото» (постороннего), особенно иностранного. Это можно проследить в отношениях японцев к иностранным работникам — китайцам, корейцам и европейцам.
Айнов признали отдельной туземной группой в 2008 году, а рюкюсцы до сих пор считаются чистыми японцами. Пять языков этих островов (Амами, Окинавский, Мияко, Яэяма, Ёнагуни) — диалектами японского. На самом же деле это отдельные языки, которые непонятны самим японцам. На их основе теперь сложились действительно Окинавские диалекты, а языковые источники этих диалектов сейчас находятся на грани исчезновения.
Всё же, в отличие от языка айну, рюкюский и японский принадлежат одной (пока неопределённой) языковой семье.
Примерно с XIII века жители королевства Рюкю были знакомы с японской письменностью и китайскими иероглифами. Активнее всего использовалась хирагана до XVII века, даже для документов и писем. Считается, что распространение письменности с XVII века происходило благодаря буддизму, с которым в это время на островах Рюкю только познакомились. Когда же Рюкю завоевал клан Сацума, там прижилось смешанное письмо.
Истоки странностей имён на Окинаве
Как и в Японии, на островах Рюкю исторически сложилась система из нескольких наименований для человека. У богатых и знатных людей помимо имени, даваемого при рождении, были имена на японский и китайский манер, титулы и должности, которые тоже использовали для того, чтобы называть человека.
Первая особенность именной системы Рюкю — непохожие чтения фамилий. Исторически, источником для наименования клана были топонимы — названия местности, где люди правили или рождались. Поначалу семейными именами-фамилиями обладали только богатые и знатные, но позднее, когда в эпоху Мэйдзи по закону всем жителям здесь надлежало обзавестись фамилией, простые люди, как и в древние времена, начали использовать топонимы для их создания (отсюда так много иероглифов 城 замок, 宮 храм, и 川 река). Языковое слияние с японским тогда было крайне слабым, поэтому фамилии, ставшие теперь не узкой прерогативой знати, а всеобщей нормой, произносили согласно местной языковой традиции. Так, популярное имя 宮城 Мияги здесь произносят как «Наагусуку».
Другое отличие наименований людей на Окинаве состоит в том, что фамилии, которые произносят одинаково и на основных японских островах, и на Окинаве, здесь записывают другими иероглифами. Использовать иероглифическую письменность на Рюкю осторожно начали в 17 веке, когда клан Сацума захватил острова. Интересно, что в это же время Рюкю считались данниками Китая, и японские самураи не афишировали, что считают себя здесь хозяевами. Чтобы не провоцировать конфликт с Китаем, они запрещали рюкюсцам говорить по-японски, носить японскую одежду и перенимать показательные элементы культуры Японии, в том числе и фамилии, похожие на японские.
Давайте сравним запись некоторых популярных фамилий:
После реставрации Мэйдзи положение Рюкю сильно поменялось. Хоть эти острова и считались колонией и данниками других государств ранее, фактическая власть и внутренняя политика всегда были сосредоточены в руках местного правителя. Здесь сохранялась своя культура и язык. Теперь же Рюкю включили в состав Японии, сначала в качестве очередного домена феодальной системы, затем, после административной реформы, в качестве префектуры Окинава. Местное население же провозгласили японским народом. Здесь стало действовать японское законодательство и началось культурное слияние с народом основных японских островов.
С древности на Рюкю непросто обстояли дела и с личными именами. В Японии имя, даваемое при рождении на рубеже взросления, вытеснялось другим, которое использовали для обращения все посторонние. Имя же, данное при рождении, произносили только в кругу семьи или когда сюзерены обращались к вассалам. После смерти за человеком закреплялось это же имя из детства. Такая именная традиция пришла в древние времена из Китая. На островах Рюкю отголоски такой системы имели свои очертания. Имя, данное при рождении в богатых и знатных семьях, вытеснялось рядом других наименований, приобретаемых с возрастом, но всё же имя из детства использовали активнее, чем в Японии.
В Эпоху Мэйдзи вышел указ о том, что японцам теперь надлежит использовать только одно имя на все случаи жизни и фамилию. Вскоре правительство взяло курс на активную языковую японизацию Рюкю. Новые бюрократические посты, работу в образовании поручали лишь японцам. Поэтому имена, которые давали детям, тоже должны были звучать по-японски. Но в действительности до школьного возраста и позже в кругу семьи ребёнка обычно называли привычными для Рюкю именами, а во внешней среде, в том числе и школьной, использовали официальное имя на японский манер.
Дружба народов
Правительство Мэйдзи поставило себе целью централизацию государства. Исходя из этого, допускать в обществе обособленные группы других национальностей было нельзя. Государственный аппарат принялся превращать айнов и население Рюкю в «коренных» японцев.
На местные управленческие должности назначали чиновников с основных японских островов, в основном из Сацума. Использование родного языка порицалось. Так, в школах ученики должны были следить за речью друг друга, а тех, кто говорил на языках Рюкю, наказывали. Эти дети должны были носить на шее хо:гэн фута 方言札, «бирку диалектчика», что должно было вызывать у них стыд.
Во время Второй мировой преследование местных языков только усилилось. На территории, не являющейся японской исторически, нельзя было допустить зарождения чувства самоидентичности, отделяющей местных от японских целей и приоритетов. Использование рюкюсских языков считалось изменой и могло закончиться смертной казнью. Жители Окинавы рассматривались как потенциальные предатели, поэтому японское командование обходилось с ними жестоко. Местных посылали в авангарде бесперспективных атак, вынуждали совершать самоубийства, чтобы они не сдались врагу.
Сейчас использование родных языков не притесняют. Местные фолк-группы часто используют их в песнях, рюкюсские языки можно услышать в некоторых местных телепрограммах или изучать в языковых центрах. На отдалённых островах пожилые до сих пор могут говорить на одном из этих пяти языков и их скорее всего не поймут знающие японский. В конце-концов, фонетика, грамматика и лексика просочились в японскую речь местных и сформировали окинавский диалект. И всё же японское правительство продолжает классифицировать вымирающие местные языки как очередные диалекты.
