Прогуливаясь по территории прибрежного святилища Сумиёси в японском городе Уто, на возвышенности в тени деревьев можно заметить непримечательный памятник. На удивление, этот памятник возведён в честь иностранки. Её звали Кэтлин Мэри Дрю-Бейкер, и она — практически местное божество. Каждый год 14 апреля у постамента собираются десятки людей — рыбаков, учёных и просто неравнодушных любителей истории, — чтобы почтить её память.
Синтоистский священник воздаёт Кэтлин благодарности по всем традициям, вокруг поднимаются японские и британские флаги. Этот фестиваль так и назвали: «Фестиваль Дрю». Кто такая эта Дрю-Бейкер?
Начнём издалека
Те, кто хотя бы раз ел роллы, знают, что такое нори. Это съедобные морские водоросли, которые после обработки приобретают зелёный цвет. Но в своём изначальном виде это красные водоросли.
Японцы начали выращивать эти водоросли ещё в XVII веке. Однако под словом «выращивать» мы подразумеваем вовсе не полный цикл от высадки спор до сбора итогового продукта. Фермеры всего лишь устанавливали на мелководье бамбуковые шесты или вязанки из хвороста, а в 40-х годах уже обычные рыболовные сети, к которым течение прибивало ещё не до конца «созревшие» водоросли. Стоило лишь подождать какое-то время, и можно было собирать урожай.
Но долгое время никто не знал, как именно проходит жизненный цикл растений этого вида, и это сыграло с фермерами злую шутку. В 1948 году серия тайфунов уничтожила весь урожай нори, а вырастить новый не получалось. Фермеры и исследователи недоумевали: споры водорослей не давали нужного потомства, зато по какой-то странной причине на месте культивации вечно появлялись другие красные водоросли под названием Конхоцелис, непригодные к употреблению. Индустрия нори терпела крах. Ко всему прочему, всё это происходило в послевоенные годы, когда потеря работы или любого продукта питания могла привести к тяжёлым последствиям.
Увлечённая исследовательница
Британка Кэтлин Мэри Дрю-Бейкер родилась в 1901 году в семье со средним достатком. Её родители, хотя и были связаны с наукой, хотели, чтобы она стала примерной домохозяйкой, как и полагалось в те времена. Однако девочка росла слишком любознательной и особенно любила биологию. Учителя в её академии поражались уму девочки. Но такая отдача науке для женщины тогда была не самой лучшей чертой, якобы снижавшей её «ценность» на «брачном рынке». Иными словами, Кэтлин развивалась не благодаря, а вопреки своему положению.
Существовала большая вероятность того, что после выпуска из академии Кэтлин перестала бы заниматься биологией, но она настояла на том, чтобы родители позволили ей участвовать в конкурсе на стипендию относительно молодого Манчестерского университета.
Родители Кэтлин, как и она сама, были квакерами. Это религиозное направление протестантства, которое, грубо говоря, было более терпимым относительно нестандартных для других христиан проявлений собственного «я». И, возможно, именно благодаря подобным верованиям родителей юная учёная смогла убедить их позволить ей следовать своему призванию.
Конкурс на стипендию Кэтлин прошла, причём с одними из самых высоких баллов в своём регионе. Она завершила учёбу с отличием в 1922 году, а в следующем уже получила степень магистра и осталась преподавать в родном университете на кафедре ботаники, где могла свободно проводить интересующие её исследования.
В 1925 году она стала одной из первых двух женщин, получивших особую «стипендию Содружества», и уехала в Штаты заниматься научной деятельностью на базе Калифорнийского университета, где начала собирать гербарий из водорослей, который под конец её жизни содержал более 2400 образцов. В Америке она также успела поработать в морских биологических лабораториях Вашингтона и Массачусетса и даже побывала на Гавайях.
В то время в Великобритании многие организации придерживались дискриминационной политики, в соответствии с которой замужним женщинам нельзя было работать и получать зарплату. Якобы женщинам, у которых есть муж, не нужно обеспечивать себя самостоятельно, ведь рабочие места предпочтительнее отдать женщинам, не состоящим в браке, или мужчинам, которым нужно кормить семью. Поэтому в 1928 году, когда Кэтлин вышла замуж за другого учёного, Генри Райт-Бейкера, в Манчестерском университете встал вопрос о её увольнении с кафедры.
И она действительно перестала преподавать и получать какие-либо деньги от университета, но её страсть к биологии и в особенности водорослям не утихала, Кэтлин была настолько предана науке, что продолжала свои исследования на базе университета уже бесплатно.
Всего Кэтлин написала 47 научных статей, но её ключевым достижением стала работа о листовой красной водоросли Porphyra umbilicalis, которая растёт у побережья Уэльса. В просторечии местных известная как лавер, эта водоросль является родственницей нори.
Лавер активно использовали жители Уэльса: измельчали его, перемешивали с овсяной мукой и пекли богатый витаминами хлеб. Поэтому исследования в этой области были очень полезны для Британии. Но ещё более востребованы они стали для японцев.
Дрю-Бейкер обнаружила, что тот самый несъедобный Конхоцелис, который в Японии будто по волшебству появлялся в сетях фермеров вместо нори и раньше считался отдельным видом, был всего лишь одной из стадий развития лавера и, соответственно, нори. Это открытие стало прорывом в мире биологии. Статья Кэтлин по этой теме была опубликована в журнале Nature в 1949 году, и она решила поделиться своими успехами с коллегой из Японии, который тоже исследовал водоросли. И вот, на другом конце света исследователь и сотрудник морской биологической станции Симода Сэгава Сокити, прочитав статью Кэтлин о родственных нори водорослях, понял, что именно было препятствием для разведения самих нори. Вид-то один, значит и жизненный цикл должен быть как минимум похож. Сэгава использовал открытия Дрю-Бейкер, чтобы к 1953 году разработать технологию культивации нори, которая впоследствии привела к обильному и, что важно, предсказуемому урожаю.
К сожалению, Кэтлин умерла в достаточно раннем возрасте 56 лет, так и не узнав, что её бескорыстный труд спас целую индустрию. Зато в Японии её теперь называют «Матерью моря», почитая как невероятно значимого для всей страны человека. В городе Уто префектуры Кумамото Кэтлин благодарны больше всего, так как этот район — один из главнейших центров разведения нори. В 1963 году фермеры Уто сделали пожертвование храму Сумиёси, чтобы воздвигнуть памятник в честь исследовательницы. Двое детей Дрю-Бейкер, Джон и Фрэнсис, в 2001 году в честь столетия со дня рождения матери отправились в Японию к этому самому памятнику на фестиваль Дрю, где своими глазами увидели, с каким почтением к ней относятся. И даже сам император Сёва, будучи проездом в Уто, посещал это памятное место, чтобы выразить своё уважение Кэтлин Мэри Дрю-Бейкер.
