Один из самых интересных подходов для рассмотрения исторических периодов – детальное исследование самых ярких личностей и событий, в которых они принимали участие. В этой статье мы остановимся на том, что послужило причиной падения сёгуната, описывая основные события, понимание которых необходимо для оценки роли конкретных исторических лиц в эпоху Бакумацу (1853–1867).
Предыстория
Бакумацу – говорящее название для этой эпохи, ведь его иероглифическое написание очень точно соответствует происходившим тогда событиям (幕末, букв. «конец сёгуната»). Дело в том, что к началу XIX века Япония уже долгое время находилась в практически полной изоляции от внешнего мира.
Даже для торговли был открыт всего лишь один порт, Нагасаки, куда два раза в год разрешали приезжать только китайским и голландским торговым кораблям. Через них японцы получали информацию о внешнем мире, от которого они были отрезаны морем; о медицинских, химических и прочих знаниях бурно развивающейся в те годы Европы. Этого было мало, чтобы полностью перенять опыт внешнего мира, но достаточно, чтобы заинтересоваться достижениями за границей.
Стоит учитывать, что во время изоляции японцы практически не имели контактов с европейцами. Различия в культуре и менталитете давали о себе знать: японцы очень предвзято относились к чужакам и старались не иметь тесных связей с варварами из внешнего мира, которые мало того, что кардинально отличались от них образом жизни и манерами, так и внешне совсем на них не походили. Иностранцы казались им чужаками, японцы считали их варварами и стремились как можно скорее прогнать с территории своей страны. Особенно ситуацию усугублял указ 1825 года, требовавший открыть огонь по любому иностранному военному судну у берегов Японии.
Широкие торговые связи у Японии существовали только с двумя государствами: Китаем и Голландией. Однако европейцев с давних времён интересовала не только культура Японии, но и использование её в качестве перевалочного пункта для своих промышленных и торговых судов, а также освоение японского рынка. Плохое отношение и открытая агрессия по отношению к европейцам стали причинами, которыми воспользовались США чтобы выступить от лица европейских государств и в 1853 году в лице Мэтью Пэрри открыть Японию для международной торговли, что привело к подписанию так называемых «неравноправных договоров» с США, Россией, Францией и Британией.
Всё это в итоге и привело к началу эпохи Бакумацу, в результате которой пришёл конец правлению сёгуната, и вся власть вновь перешла в руки императора.
Далее речь пойдёт о Сакамото Рёма (1836–1867), человеке-легенде времен революционной Японии, чьими стараниями была, как принято считать, осуществлена значительная часть революции. Так ли это на самом деле? Давайте проверим!
Он родился в семье самурайского сословия низшего класса в провинции Тоса (современная префектура Коти), большую часть своей жизни посвятил фехтованию, благодаря чему в возрасте 20 лет стал мастером стиля «Меч полярной звезды». В 1858 году вернулся из долгих странствий в поисках боевого мастерства и заслужил себе славу образцового мечника.
Следует отметить то, что обычно тренировки укрепляют не только тело, но и дух практикующего, особенно если это тренировки владения мечом/различными боевыми искусствами в восточном стиле. Уже одно это говорит нам о твёрдом характере Сакамото, о котором свидетельствуют и многочисленные схватки, в которых он участвовал. Интересно, что ещё в детстве его умственные способности оценивались не высоко, что, впрочем, не помешало ему стать автором «Восьми корабельных пунктов», о которых мы ещё упомянем позже. Рёма был типичным самураем того времени, одним из последних, и не имел полного образования, достаточного для того, чтобы толково вести политические дела.
В 1861 он вступил в организацию под названием «Тосская партия поддержки монархии» (под монархией подразумевалась передача власти императору), являвшейся частью движения «Сонно Дзёи», коротко описать которое можно их основным лозунгом: «Да здравствует Император, долой варваров!». Следовательно, здесь же и выясняется, что на тот момент своей жизни он относился к иностранцам крайне отрицательно.
Однако это продлилось недолго – уже совсем скоро, в Эдо, он встречается с Кацу Кайсю, членом правительства сёгуната, которому было доверено проведение реформ флота. Поражённый его учёностью, Сакамото становится его учеником и соприкасается с западным знанием, что вынуждает его оставить ксенофобские идеи позади. Благодаря своему прилежанию он становится одним из главных помощников Кацу, а впоследствии, с его непосредственной помощью, главой тренировочного центра военно-морских сил в Кобе в 1863 году. Впрочем, занимал он свой пост недолго: из-за отставки Кацу вскоре разжаловали и самого Рёму.
Получается, что к началу основных событий Реставрация Мэйдзи перед нами предстаёт достаточно разносторонняя личность: один из последних самураев, являющийся к тому же настоящим мастером меча, достаточно опытный военный, ориентированный на Запад патриот, заинтересованный в том, чтобы Япония не отставала от европейских государств, и, наконец, монархист, считающий своим настоящим господином не сёгуна, а императора и стремящийся вернуть ему всю власть в стране.
Вскоре после его отставки произошло роковое для сёгуната событие: прошла встреча представителей княжеств Сацума и Тёсю, посредником в которой выступил Сакамото. На ней был заключён союз, целью которого было свержение сёгуната с дальнейшим установлением правления императора. Вроде бы всё шло по плану, однако и тут не обошлось без проблем: вскоре Сакамото выследила полиция сёгуната, но тогда ему волей случая удалось от них скрыться.
Через некоторое время Рёма отправился в Киото, по дороге куда и создал свои «Восемь корабельных пунктов» (прототип первой конституции Японии). Их передали сёгуну, который был вынужден согласиться и передать всю власть императору (у него не было выбора, ведь если бы он отказался, то потерял бы все свои регалии, а так сохранил хотя бы некоторую их часть). Добившись своей цели, Сакамото остался в столице, занятый обсуждениями того, каким должно быть новое японское государство. Однако ему не суждено было его увидеть: он был обнаружен патрулём сёгуната на постоялом дворе Омия в Киото и пал, окруженный многочисленными врагами.
Оказал ли Сакамото влияние на Реставрацию Мэйдзи? Безусловно. Было ли оно ключевым, являлся ли он тем, кто вложил в неё гораздо больше других? Тут можно долго спорить, ведь фактически он просто оформил те изменения, которые и без того назревали в японском обществе, в единый документ. Сделка между княжествами состоялась бы и без него, ведь он не мог создать внутренние предпосылки для неё в самих провинциях, а посредник нашёлся бы в любом случае. Так или иначе, пришло время перейти к следующем личностям, наверное, больше всех пострадавшим от действий Сакамото Рёмы.
Токугава Ёсинобу (1837 – 1913) и Токугава Иэмоти (1846-1866)
Конечно же, мы говорим о действующем на тот момент сёгуне, 15-м по счёту правителе из дома Токугава, однако упомянуть его стоит лишь вскользь, ведь фактически в управлении государством ему почти и не удалось поучаствовать: в 1867 году Ёсинобу взошёл на престол только после смерти 14-го сёгуна, Токугавы Иэмоти, однако уже в том же 1867 году он был вынужден вернуть императору все полномочия, а в 1868 потерял и само звание сёгуна.
Забавен тот факт, что с его предшественником, Иэмоти произошло то же самое. Он хоть и правил целых 8 лет, но должность унаследовал всего в 12 лет, а потому долгое время не мог проводить самостоятельную политику. Когда же у него наконец появилась эта возможность, что-либо изменить было уже нельзя. Вопрос заключается в том, кто же тогда ответственен за происходившее в сёгунате? Ответ вы найдёте в следующей главе нашей статьи.
Ии Наоскэ (1815-1860)
Крайне талантливый чиновник, даймё провинции Хиконе и тайро сёгуната (это звание по современным меркам соответствует рангу премьер-министра). На нём лежит ответственность за одни из самых критических решений в японской истории: он подписал те самые неравноправные договоры без согласия на то императора (о чём мы расскажем подробнее чуть позже), а также был инициатором знаменитой Репрессии годов Ансэй.
Он был рождён от наложницы прошлого даймё Хиконе, Ии Наонаки. В линии престолонаследия он был 14-м по счёту и, так как во дворце ему ничего не светило, был сослан в буддийский монастырь. Там он и находился ровно до тех пор, пока его отец не скончался, и вдруг не выяснилось, что из всех сыновей остался лишь он: остальных усыновили в другие кланы, где нужны были наследники. Так он внезапно стал даймё Хиконэ и таким образом открыл себе дорогу в большую политику, ведь даймё были теми, кто при должном старании мог получить позицию в бакуфу и стать советником сёгуна.
Наоскэ оказался талантливым политиком и, подняв своё влияние до невероятных высот, вскоре уже вёл за собой целый союз даймё. Уже в 1853 году он обладал достаточной политической силой, чтобы предложить проект, касающийся переговоров с США. Суть его была проста – открыть Японию для иностранцев, но при этом сделать открытым для посещения и торговли только портовый город Нагасаки. Он надеялся использовать силы Голландии чтобы выиграть время, и дать Японии накопить силы для участия в последующей войне.
В 1858 году он был назначен на должность тайро. Обычно её и занимали члены рода Ии, однако последний из них удостаивался этого поста целых 158 лет назад. Наоскэ обладал властью и авторитетом, по силе уступающим только самому сёгуну и, к тому же, пользовался полной поддержкой даймё, из среды которых и вышел. Он планировал перестроить сёгунат и вновь привести его к величию, как внешнему, так и внутриполитическому.
А теперь вернёмся к подписанию тех самых неравноправных договоров. Как мы уже упоминали, Наоскэ подписал договор с США без согласия императора, однако стоит отметить, что у него не было выбора – согласно общей процедуре, сначала он должен был получить одобрение местных даймё, а затем уже представить проект императору. Первые же, в свою очередь, максимально оттягивали момент подписания, что и вынудило Наоскэ пойти на экстренные меры и отдать приказ о подписании без ведома номинального правителя.
После принятия столь важного решения Ии обрёл власть достаточную для того, чтобы единолично выбрать наследника для недавно скончавшегося сёгуна. Претендента было два: 12-летний Токугава Ёситоми, впоследствии сменивший имя на Иэмоти, и Хитоцубаси Кэйки, которого поддерживали даймё. Посчитав, что на юного правителя легче будет оказывать влияние, Наоскэ продвинул его кандидатуру из-за чего и потерял доверие народа и средней и низшей аристократии.
По этой причине он в ответ на попытки Токугава Нариаки и его сторонников обвинить его при императорском дворе начал серию репрессий, получившую название Репрессии годов Ансэй. Более сотни чиновников были изгнаны из императорского дворца, представительств даймё и из самого бакуфу, некоторые из них даже были казнены или взяты под арест без всяких явных обвинений. Тех, кого не постигла казнь, вынудили уйти по собственному желанию.
Чистка была достаточно эффективной, чтобы сохранить ему власть на несколько месяцев, но недостаточно эффективной, чтобы сохранить ему жизнь. Уже через 20 месяцев группа из 17 провинциальных самураев-лоялистов набросилась на него прямо у входа в замок Эдо, когда тот шёл на встречу с сёгуном. Таким бесславным образом и был оборван век одного из самых талантливых политиков Японии XIX века.
Очевидно, что уж его влияние на историю Японию крайне высоко, и именно он стоял за действиями, её предопределившими. Холодный и расчётливый, умный, взвешенный и в то же время решительный, о чём говорит его смелость в последней чистке – таким он представляется теперь. Возможно, детство в храме и внезапное обретение власти привило ему нескончаемую жажду власти? Чтобы разобраться в этом вопросе потребуется как минимум ещё одна статья, а эту теперь можно и закончить. До скорых встреч!
