Где можно встретить
По всей Японии, за исключением Хоккайдо и Окинавы
Общее описание
Адзуки-тоги (小豆とぎ) дословно переводится как «Моющий фасоль». Этот ёкай появляется ночью у подножия мостов, по берегам рек, у колодцев – в общем, везде, где есть вода. Как узнать, что где-то неподалёку находится адзуки-тоги? Вы услышите похрустывающий звук, будто кто-то где-то промывает фасоль или бобы в сите. Часто этого ёкая называют также «Адзуки-араи» или «Адзуки-сарасара». В некоторых префектурах считают, что адзуки-тоги моет не фасоль, а рис. Ко всему прочему он напевает песню: «Помыть ли мне бобы? Иль человека слопать?» (小豆とぎましょうか、人とって喰いましょうか “адзуки тогимасё: ка, хито тоттэ куимасё: ка»). На самом деле, никто не знает, как выглядит адзуки-тоги – он никогда не показывает своего облика. Узнать, что он где-то поблизости можно только по похрустывающим звукам, будто где-то моют фасоль, и по мрачной песне. Однако, художники зачастую изображают его в виде тощего круглоголового старичка. И только в префектурах Сайтама, Яманаси, Фукусима и Мияги считают, что адзуки-тоги – это старушка. Иногда считается, что адзуки-тоги – это на самом деле колдовство лисиц-оборотней кицунэ. А кто-то говорит, что это всего лишь проделки ласок, барсуков или жаб, которые шумят речной галькой. Интересной также выглядит и версия, изложенная в манускрипте эпохи Эдо (1603 – 1867гг.) под названием «100 иллюстрированных историй» (絵本百物語 «Эхон хяку моногатари»). В нём описывается история послушника из буддийского храма из старой провинции Этиго (современная префектура Ниигата), который был убит из зависти и сброшен в колодец, а после своей смерти стал призраком адзуки-тоги.
Песня адзуки-тоги
В различных префектурах адзуки-тоги приписываю разные издаваемые им звуки и разные припевы. Тексты его песен разняться от префектуры к префектуре, но во всех них одинаково имеются запугивающие строчки «А не съесть ли мне человека?», например, 人をとって食おうかхито-о тоттэ куо:ка или 人をかもうか хито-о камо:ка) и разные звукоподражания фасолинок, которые моют в сите (Например, дзаку-дзаку или сёки-сёки).
Префектура Фукусима Помыть ли мне бобы? Помыть ли мне рис? Иль человека поймать да съесть? Хрусть-хрусть! (小豆とごうか米とごか、人とってのむべか, ザクザクザクадзуки того: ка комэ того ка, хито тоттэ но мубэ-ка, дзаку-дзаку-дзаку).
Префектура Нагано Помыть ли мне бобы? Иль человека слопать? (小豆とぎやしょうか、人とって喰いやしょうか、ショキショキ адзуки тогиясё: ка, хито тоттэ куиясё: ка, сёки-сёки)
Единственная префектура, где адзуки-тоги никому не угрожает – это Вакаяма. В Вакаяме адзуки-тоги размышляет о своих бытовых делах – помыть ли ему бобы? Или всё-таки рис? И правда. Чего с этими людьми мучиться?
Стоглазый адзуки-тоги
Однажды, давным-давно, один одинокий путник шёл по горной тропе. И вдруг до него донёсся звук, будто где-то кто-то вымачивал и промывал в кадушке фасоль. Путник пошёл в ту сторону, откуда доносился звук, но приблизившись к месту ничего там не нашёл, кроме рассыпанных повсюду по земле фасолинок. Сам же звук исчез.
— Хм, странно, — подумал путник. И стоило ему это сказать, как внезапно все фасолинки зашевелились и в один миг «побежали» в лесную чащу. Путник кинулся вслед за ними. Через какое-то время он прибежал к могиле. Путник постоял возле неё, но понял, что уже стемнело и ему было пора продолжать свой путь. Однако, стоило ему сделать шаг, как он услышал позади себя шорох. Обернувшись, он увидел, что за его спиной лежали те самые фасолины. Путник сделал ещё шаг и снова обернулся – фасолинки снова «преследовали» его. Он сделал ещё пару шагов и вновь обернулся, услышав шорох. Но на этот раз сзади ничего не было. Все фасолинки исчезли. Путник почувствовал, как на спине выступил холодный пот, а сердце начало учащённо биться в груди. Он кинулся бежать из этого проклятого места и через какое-то время добежал до пустующей хижинки, в которой были не заперты двери.
Путник укрылся в хижине. А вдалеке вновь стало звучать похрустывание фасолин, будто кто-то их перебирал и потряхивал в сите или кадушке, как делали женщины в родной деревне путника, когда они мыли фасоль у реки. Перепуганный путник заперся в хижине и тут же закутался в брошенный на полу футон. А звук всё приближался и приближался. И вот наконец он оказался у самой двери. Что-то постучало об косяк, а потом внезапно громко стало биться об дверь.
Скованный смертельным страхом путник, сам не зная почему, будто загипнотизированный стал медленно подходить к сотрясающейся двери. И открыл её. С порога на него смотрели сразу сто глаз. В тот же момент стоглазое нечто напало на него и, повалив на пол, стало пожирать несчастную жертву заживо.
Спустя несколько дней тело путника нашли у горной тропы. Изувеченный труп лежал на рассыпанных по земле фасолинах.
Мост адзуки-тоги
Давным-давно в одном городе стоял мост, который все называли мостом адзуки-тоги. В ночи на этом мосту раздавался звук, будто кто-то моет фасоль в сите. Некоторые также видели, что на мосту в ночной темноте появлялась молодая девушка, лицо которой всегда было скрыто за белой тканью. Люди говорили, что, если слышишь, как на мосту кто-то моет фасоль, то надо проходить по нему крайне осторожно, не издавая ни звука, иначе может случиться большое несчастье.
Впрочем, одного молодого самурая не впечатлили эти рассказы. «Да быть такого не может. Ерунда всё это» — подумал он. Однажды ночью он пришёл к этому мосту и перешёл по нему реку, громко распевая песни.
Вечером следующего дня, когда самурай вышел из своего дома, он увидел, что у ворот стояла прекрасная девушка. Девушка очень вежливо поприветствовала его и протянула ему свёрток. Он взял свёрток из рук девы и, поблагодарив её, вернулся в дом. Там он развернул свёрток и в ужасе отбросил от себя. Из свёртка выпала отрубленная голова его маленького сына.
Самурай кинулся к своей жене и, схватив её за руки, стал спрашивать, что с их сыном. Ничего не понимающая жена ответила, что она недавно уложила его спать, и мальчик уже крепко уснул. Родители кинулись в комнату, но, войдя в неё, увидели только обезглавленное тело своего сына.
Как же пожалел самурай в тот момент, что не стал слушать предупреждения старожилов города и перешёл этот проклятый мост адзуки-тоги. Убитый горем он покинул дом и ушёл в буддийский монастырь высоко в горах, где постригся в монахи и провёл всю свою жизнь до самой смерти. Также поступила и его жена, став монахиней в другом монастыре.
А тот мост, говорят, всё ещё стоит на том же самом месте…
